Икона «Святая мученица Ирина Аквилейская» на заказ

Житие святых мучениц Агапии, Хионии и Ирины.

День памяти: 29 апреля.

Когда император Диоклитиан находился в итальянском городе Аквилее, ему было воз­вещено из Рима, что все римские темницы переполнены христианами, которые хотя и предаются многоразличным мучениям, од­нако не отрекаются от своего Христа. Они все имеют учи­телем Хрисогона и слушают его, твердо держась его уче­ния. В ответ на это известие Диоклитиан повелел предать смерти всех христиан, кроме одного Хрисогона, которого велел привести к себе на мучение.

Когда святого исповедника Христова Хрисогона вели связанного из Рима в Аквилею к императору Диоклитиану, святая Анастасия Узорешительница следовала за ним, как за своим учителем, издали.

По прибытии к Диоклитиану мученик Христов был предан жестоким мукам, как не повинующийся нечести­вому царскому повелению; потом он был осужден на смерть и обезглавлен вне города в отдаленном пустынном месте. Честное тело его лежало на морском берегу, брошенное на съедение зверям и птицам.

Недалеко от того места имел пребывание один священ­ник, по имени Зоил, благочестивый старец. Близ него жили три девы, сестры по телу и по духу, Агапия, Хиония и Ирина. Сей священник, узнав, по откровению Божию, о местонахождении тела святого мученика Хрисогона, взял его вместе с главою и, вложив в деревянный гроб, скрыл в своем доме. На тридцатый день после сего ему явился в видении святой Хрисогон и сказал: «Знай, что до истече­ния девяти дней живущие недалеко от тебя три девы Хри­стовы будут взяты на мучение. Поэтому скажи рабе Гос­подней Анастасии, чтобы она позаботилась о них, возбуж­дая их к мужественному перенесению подвига, пока они не будут увенчаны страдальческим венцем. Будь и ты в доброй надежде, что получишь сладкие плоды твоих под­вигов, ибо вскоре освободишься от земных уз, с радостью отойдешь к Христу и упокоишься вместе со святыми».

Такое же откровение было и святой Анастасии. Под­вигнутая Божественным Духом, она пришла к дому пре­свитера, которого раньше совсем не знала, и спросила его:

—Где те девы, о мученической кончине коих было открыто тебе в видении?

Узнав, где находится их жилище, она пришла к ним, с любовью приветствовала их и пробыла у них одну ночь, ведя с ними душеспасительную и исполненную божествен­ной любви беседу, в которой возбуждала их мужественно, до крови, постоять за Жениха своего — Христа. Увидав в дому священника мощи святого мученика Христова Хри­согона, своего любимого учителя, Анастасия долгое время плакала над ними, обливая их слезами и поручая себя мо­литвам сего святого. После сего она снова вернулась в го­род Аквилею, и там продолжала совершать обычное свое служение узникам Христовым, заключенным в темницах, помогая им от своего имущества.

Действительно все так и произошло, как сказал в ви­дении святой Хрисогон священнику Зинону: спустя де­сять дней сей святой пресвитер преставился ко Господу, а три святые девы Агапия, Хиония и Ирина были схвачены и отведены к императору Диоклитиану на мучения.

Увидав их, император, спросил:

— Какое безумие научило вас последовать жалкому и скверному заблуждению, унижая справедливый закон наш и презирая, как нечто нечистое, наших богов? Но так как я вижу, что вы знатного рода, молоды и прекрасны, то, сожалея вас, советую вам пощадить себя. Отрекитесь от вашего Христа и принесите жертву богам, и я дам вам из своей свиты трех юношей знатного рода, вполне достой­ных вашей красоты, чтобы вы имели славных мужей, ради которых и сами будете в почести.

На сии царские прельщения ответила старшая сестра, святая Агапия:

— Царь, тебе надлежит заботиться о народных делах, о иноплеменниках, о войсках, а ты говоришь многое не­справедливое, унижая Живого Бога, помощь Коего тебе весьма необходима и благость Коего долго терпит о тебе; ты же Его хулишь.

Тогда Диоклитиан сказал:

— Сия девица безумна; приведите ко мне другую. После того к нему привели ее сестру, святую Хионию, которая сказала царю следующее:

— Моя сестра, царь, не безумна. Наоборот, рассуждая здраво, она показала неправоту твоего увещания — покло­ниться идолам.

Царь же, не желая далее слушать и эту сестру, повелел подвести к себе поближе третью сестру, святую Ирину, и сказал ей:

—Так как твои сестры обезумели, то ты, юнейшая из них, преклони свою голову пред богами, дабы и сестры твои, смотря на тебя, сделали тоже самое. Но и святая Ирина с твердостью отвечала: — Пусть преклоняют свои головы пред идолами все обезумевшие в своем нечестии противники Истинного Бога. Что может быть суетнее и безумнее сего, как покла­няться произведению художника, сделанному им за изве­стную плату? Ибо сначала ты советуешься с художником, за какую цену и какого сделать идола, стоящего ли или сидящего, лежащего или скачущего, смеющегося или пла­чущего, из какого сделать материала — из дерева ли, или из камня, или из меди, или из иного какого материала. И если он сделает плохо, ты нарушаешь условие, а если хо­рошо, то отдаешь обещанную плату. А потом сему куп­ленному и сделанному ты покланяешься, называя своим богом истукана, которого скорее подобает называть куп­ленным рабом, нежели богом.

В ответ на такие речи святых дев Диоклитиан сказал: — На таковые слова надлежит отвечать мучениями, — и повелел бросить святых дев в темницу. Между тем свя­тая Анастасия (по своему обыкновению обходившая зак­люченных в темницах) пришла и к сим святым девам и утешала их упованием на помощь Божию и надеждою слав­ной победы и торжества над врагами.

По прошествии некоторого времени царю было надоб­но отправиться в Македонию для устроения некоторых народных нужд. За ним туда были отведены все христиа­не, находившиеся в заключении в Аквилее, вместе с коими были и три святые девы — Агапия, Хиония и Ирина; свя­тая Анастасия также последовала за ними. Когда прибыли в Македонию, царь приказал игемону Дулкицию под­вергнуть пыткам христиан, дабы принудить их к прине­сению идольских жертв; непокорных же приказал после различных мучений предавать смерти. Так как невозмож­но описать страдания множества святых мучеников, в то время там преданных различным мукам, то мы скажем только о страдальческих подвигах вышеназванных трех святых дев.

Когда сии невесты Христовы были приведены на му­чения пред игемона Дулкиция, тотчас он, увидав их нео­быкновенную красоту, воспылал к ним нечистым жела­нием. Он повелел заключить их под стражу и велел пере­дать им через стражника, что они получат свободу и мно­гие дары, если согласятся исполнить нечестивое желание князя. Но святые девы лучше желали тысячу раз умереть, нежели хотя один раз быть опороченными, так что ни лас­ками, ни угрозами, ни подарками, ни мучениями игемон не мог склонить их согласиться исполнить свое нечести­вое желание. Не будучи в состоянии преодолеть сжигав­ший его пламень похоти, игемон задумал придти ночью к ним в комнату, в которой они содержались, чтобы опоро­чить их.

При наступлении ночи святые девы стали на молитву, воспевая Богу всенощное славословие и псалмы. Игемон, желая войти к ним, лишь только коснулся порога их ком­наты, тотчас обезумел и не мог идти дальше. Вблизи того помещения, в котором находились три сестры, была по­варня , где стояло множество сосудов — горшков, котлов и сковород, черных от сажи. Не будучи в состоянии войти в комнату, в которой находились святые девы, игемон, обольщенный бе­сами, вошел в поварню, при чем выпачкался здесь в саже, загрязнив ею свое лице, руки и всю одежду, и в таком виде вышел к ждав­шим его слугам, стоявшим около той комнаты с за­жженными светильника­ми в руках. Слуги, увидав игемона всего черного, страшного, как эфиопа, сильно испугались и, бро­сив светильники, убежали оттуда. Игемон же, недо­умевая, отчего побежали слуги при виде его, поду­мал, что они смеются и из­деваются над ним и при­шел в сильный гнев. В это время стало уже рассветать, и где бы ни проходил князь, всюду все разбега­лись при виде его — и слуги, и стражи, и воины, спасаясь от него как бы от какого страшилища. Тогда игемон от­правился во дворец царский, намереваясь пожаловаться царю на воинов, бывших под его начальством, за то, что они не слушались его и даже насмехались над ним. Но лишь только он подошел к царскому жилищу, как услы­шал громкий и продолжительный смех, доносившийся до него оттуда, причем, некоторые из бывших там предались бегству испугавшись его, другие же стали бить его, отго­няя от дверей царского жилища, так как никто не мог по­думать что это игемон Дулкиций, но все думали, что это был какой-нибудь юродивый. Однако игемон все еще не мог понять того, что он весь в саже, так как глаза его, по действу диавола, омрачились. Ему казалось, что он был бел лицом и одежда и руки его были чисты. Но когда, на­конец, слуги его догадались, что господин их обезумел, тотчас побежали за ним и отвели его домой, говоря: «По­смотри на себя, каков ты!»

Когда же он вошел в дом, то жена его и все домашние рабы и рабыни стали сильно плакать, думая, что он сошел с ума, а прочие сторонились его и не вступали с ним в об­щение. Сам же он все еще недоумевал и удивлялся, поче­му одни плачут о нем, а другие даже гнушаются им. Потом нечестивые глаза его открылись и он увидал себя загряз­нённым, заметив в зеркале, что лицо его было черно, каку эфиопа и поняв, что был посрамлен бесом. Тогда он силь­но разгневался на святых дев, думая, что они посредством своего волшебства сделали с ним все это и придумывал, как бы им отомстить. Вымыв свое тело и переменив одеж­ду, он сел на судейском месте в виду всего народа, Затем игемон повелел, приготовив орудие для мучений, снова привести святых дев. Когда же святые девы были приве­дены, игемон приказал обнажить их, дабы увидать их тело. Но лишь только начали со­влекать с них одеяния — не могли ничего соделать, ибо по Божиему изволению, одежды святых так крепко пристали к их телам, как бы кожа к телу, — и все диви­лись такому чуду. Слуги, хотя и долгое время стара­лись снять со святых одеж­ду, не могли этого сделать.

Игемон же, сидя на су­дилище, внезапно задре­мал и вдруг уснул таким крепким сном, что его ни­как не могли разбудить: его и толкали и громко кричали, около него, но он спал, как мертвый. Тогда, взяв его спящим, отнесли его в его дом. Но лишь только он был внесен в дом, как тотчас проснулся.

Узнав обо всем случив­шемся с игемоном Дулкицием, царь сильно разгне­вался на него, и повелел от­дать святых дев на истязание судье Сисинию. Этот судья начал свой допрос с младшей сестры, Ирины. Он спросил:

— Повинуешься ли ты царскому повелению? Святая отвечала:

— Нет, не повинуюсь, ибо я христианка, раба Всемогу­щего Бога.

Тогда судья приказал отвести ее в темницу. Потом, повелев привести пред судилище Агапию и Хионию, ска­зал им:

— Младшая сестра ваша прельщена и научена вами пре­зирать божественные законы; посему я решил пока отло­жить мучения ее, дабы она, видя ваши мучения, убоялась и послушалась нас. Если же вы желаете избавиться от му­чений, принесите жертву богам, как приносим мы, пови­нуясь царскому повелению.

Святая Агапия ответила судье:

— Вера наша непоколебима.

Тогда судья сказал Хионии:

— Аты что скажешь?

Хиония отвечала:

— Вера наша останется неизменною. Тогда судья спросил:

— Есть ли у вас какие-либо христианские книги? Святые девы отвечали:

— Есть книги, но они сокрыты в нашем уме, откуда их невозможно взять врагам Христовым.

Судья спросил:

— Кто научил вас добровольно предать себя на такие мучения?

Святые девы отвечали:

—Мучения эти временны и приносят большую пользу, ибо через них можно достигнуть вечной славы. Судья строго сказал:

— Исполните царское повеление и принесите жертвы богам.

Но святые девы сказали:

— Мы приносим Богу жертву хвалы, диаволу же ни­когда не принесем жертвы. Не думай отвратить нас от Бога Господа нашего Иисуса Христа, но исполняй приказан­ное тебе твоим царем земным, как и мы исполняем пове­ления нашего Царя Небесного.

Тогда, разгневавшись, судья Сисиний дал такое при­казание относительно святых:

— Повелеваю Агапию и Хионию, не согласившихся после судебного увещания исполнить царское повеление, сжечь живыми.

Услыхав такой приговор, святые девы исполнились радости и громко воскликнули:

—Благодарим Тебя, Господи Иисусе Христе, что спо­добил нас быть исповедницами Твоего Пресвятого Име­ни. В руки Твои, Владыка, приими наши души!

Брошенные в огонь, святые девы молились там и с мо­литвой предали души свои в руки Господа своего. Между тем сильное пламя нисколько не повредило не только те­лам святых дев, но не коснулось даже и их одежд, такчто никакого следа от огня не осталось на них. Произошло сие в знамение язычникам, что святые девы не от огня умер­ли, но своими молитвами испросили себе от Бога блажен­ную кончину. Честные тела их, не поврежденные огнем, слуги святой Анастасии Узорешительницы ночью взяли и принесли к своей госпоже. Святая же Анастасия, помазав святые тела их ароматами, с честью положила в новом гро­бе, радуясь духом и моля Господа, да сподобит Он и ее быть участницею в блаженстве тех святых дев.

На другой день судья Сисиний снова сел на судище и приказал привести святую Ирину. Когда она была приве­дена, он сказал ей:

— Принеси жертву богам, чтобы и тебе не погибнуть в огне также, как погибли твои сестры.

Но святая мужественно отвечала:

— Не принесу жертвы, ибо весьма желаю быть участ­ницею в блаженстве моих сестер, да не буду вдали от них, когда они предстанут пред лице Божие.

— Послушайся нашего увещания, — сказал судья, — в противном случае ты будешь подвергнута еще более жес­токим мукам, чем твои сестры.

— Я готова на всевозможные мучения, — отвечала свя­тая, — ибо желаю умереть за истину и чрез смерть полу­чить жизнь вечную; я желаю, пройдя сквозь огонь, дос­тигнуть утехи.

Тогда судья сказал ей:

— Я прикажу отвести тебя, нагую, в блудилище, дабы ты была там предана поруганию, пока не умрешь. Святая отвечала:

— Тело мое так же будет страдать от блудника, как от кусающегося пса, или от волка, или от медведя или от жала змеи. И для меня гораздо лучше, если будет страдать мое оскверненное тело, нежели я оскверню идолопоклонством свою душу, ибо грех, доделываемый поневоле, кода душа не соизволяет на это, не поставляется в вину пред Богом. Разве осквернились святые, раньше пострадавшие за ис­поведание имени Иисуса Христа, коим насильно мучите­ли вливали в уста кровь идоложертвенную?

— Неужели не осквернились вкусившие от наших жертв, — спросил судья.

— Не только не осквернились, —отвечала святая, —но были увенчаны от Бога за это, так как им, имеющим свя­занные руки, насильно открывали уста и насильно же вли­вали в них идоложертвенную кровь. Грех, совершенный добровольно, заслуживает наказания, а совершенный про­тив воли, не вменяется. Также и мне, отдавшей свое тело Христу моему, если сделаете что-либо насилием, — наде­юсь, что не буду посрамлена пред моим бессмертным Же­нихом, но получу он Него награду, так как ради Него я тер­плю от вас насилие. Я не обращу внимания на то, что вы захотите сделать с моим телом: предадите ли вы его осквер­нению, или ранам, или огню, я готова все претерпеть ради имени Господа Бога моего. Но Бог мой имеет власть и силу и не допустит вам сделать то, что замыслили сделать со мной.

Тогда судья повелел воинам отвести юную деву в блудилище и приказал, чтобы там она была отдана на поругание до тех пор, пока не умрет. На дороге, когда святую вели воины, их догнали другие два воина, весьма величественные по виду и светлые лицом, и сказали воинам, ведущим святую:

— Судья послал нас сказать вам, чтобы вы отвели сию деву туда, куда мы вам покажем.

И отвели их за город и, возведя на один, весьма высо­кий, холм, сказали воинам:

— Ступайте, скажите судье Сисинию, что вы постави­ли деву на холме, как вам было велено.

Воины отправились к судье, а два светлые мужа стали невидимы, ибо это были ангелы Божии.

Святая же дева Ирина стояла на холме, хваля и благо­даря Христа Бога, избавившего ее от рук блудников.

Когда судье было донесено о случившемся, он сильно разгневался на то, что его повеление не было исполнено, и, сев на коня, поехал к тому холму.

Подъехав, судья увидал святую деву, стоящую на хол­ме, но не мог взойти на холм, ибо ему показалось, что холм был как бы огражден вы­сокою стеною, которую невозможно было пересту­пить. Объезжая вокруг холма, он пылал сильным гневом на то, что не мог приблизиться к святой деве и так ездил он от утра до вечера, ничего не добив­шись. Некоторые же из бывших при нем воинов, натянув свои луки, пусти­ли в святую стрелы и рани­ли ее. Она же воскликну­ла, обращаясь к судье:

— Я смеюсь над тобою, окаянный, что ты как бы на какого сильного мужа, вышел на меня, слабую женщину, с оружием. Но вот я, чистою и неоскверненною вами, отхожу ко Господу моему Иисусу Христу, Который ныне сопричислит меня к моим сестрам.

Сказав так и воздав бла­годарение Богу, святая легла на землю и предала свою душу Господу. Случилось же сие за день до праздника святой Пасхи.

Когда наступила ночь, святая Анастасия послала своих слуг взять честное тело святые мученицы Ирины с холма и, помазав его ароматами, положила его вместе с телами сестер ее.

Так совершили свой страдальческий подвиг святые му­ченицы три сестры девы — Агапия, Хиония и Ирина и пред­стали со славою престолу Пресвятые Троицы, Отцу и Сыну и Святому Духу, Единому Богу, Ему же слава во веки. Аминь.

Хотите купить икону Святой Ирины Аквилейской? Иконописная мастерская «Создавая Наследие» рада помочь вам в этом благом деле. На нашем сайте Вы можете выбрать икону Святой Ирины Аквилейской из наличия или заказать ее написание. Наши художники работают в разных техниках иконописи и с одинаковым мастерством создают как скромные живописные иконы, так и торжественные образы на золоте. По желанию икона Святой Ирины Аквилейской может быть украшена окладом ручной работы и помещена в киот. Все иконы освящаются в Храме!